Соге, Анри

Анри Соге - французский композитор, учился у Жозефа Кантелуба и Шарля Кёклена. В ранние годы увлекался Дебюсси, в стиле которого написал свои первые сочинения. Но больше всего он известен как участник так называемой «Аркейской школы», верный ученик и последователь Эрика Сати.
Даже в самые радикальные авангардные времена Соге сумел сохранить простой и ясный стиль своей музыки, выразительность мелодий, близких франц. народной песне и верность первоначальной эстетике «Шестёрки», прежде всего Пуленка, к которому Соге относился как к старшему брату по творчеству, а временами даже оценивал его музыку - почти как свою собственную, настолько их стилистические предпочтения были близки и родственны.

Интересная история связана с фамилией композитора - до 20 лет его звали Папуар. На памятном концерте 12 декабря 1920 года Анри собственноручно исполнил помимо сочинений Шестёрки также три фортепианные пьесы из цикла „Засушенные эмбрионы" Эрика Сати. Именно это небольшое сочинение поставило двойную черту в его биографии - благонамеренный отец, узнав, что сын докатился до публичного употребления столь „малоприемлемых и предосудительных сочинений", категорически потребовал, чтобы его доброе имя больше никогда не оказывалось в соседстве со всякими эмбрионами, к тому же — засушенными. С этого дня послушный сын Анри взял себе фамилию своей матери, Соге. Она (в отличие от Пупара-отца) - против эмбрионов не возражала.

В начале 1921 года Анри Соге наконец решился послать в Париж одному из „Шестёрки", Дариусу Мийо письмо и рукопись одного своего романса впридачу. Выбор Соге оказался весьма точным. Мийо более всех из „Шестёрки" был отзывчив, благожелателен и охотнее других откликался на просьбы молодых музыкантов. Он пригласил провинциала из Бордо приехать в Париж. В течение нескольких лет житья в Париже Соге откровенно бедствовал, перебиваясь заработками то приказчика трикотажного отдела торгового дома „Пари-Франс", то агента по продаже масла и жиров, то секретаря музея Гиме…Одновременно он учился музыке у Шарля Кёклена. Занятия с этим мастером завершили овладение Соге композиторской техникой и окончательно укрепили в его склонности к простой мелодии, прозрачной полифонии и ясной оркестровке, которую он сохранил в своём творчестве до конца своих дней.

Очень скоро по приезде в Париж Дариус Мийо познакомил Анри Соге также и с Эриком Сати, который сыграл в его жизни очень большую роль: не только как композитор, но и старший сочувствующий друг, в полной мере сам испытавший и бедность, и одиночество, и непризнание среди профессионалов. Узнав о „трагической истории", случившейся с Анри Соге из-за исполнения собственных „Засушенных эмбрионов", Сати почти сразу берётся помочь юному провинциалу и своими связями, и концертами, и личной дружеской поддержкой
Последние годы жизни Сати провел в уединении, живя в Аркее. Он порвал всякие отношения с "Шестеркой" и собрал вокруг себя новую группу композиторов, которая получила название "Аркейская школа". В нее кроме Соге входили композиторы М. Жакоб, А. Клике-Плейель и дирижер Роже Дезормьер.
Разумеется, ни о какой «школе» в строгом смысле слова не могло быть и речи. И первой причиной тому был прежде всего сам «аркейский учитель». Органически не выносивший никаких бронзовых авторитетов в искусстве и жизни, Сати даже и не помышлял о руководстве или воспитании новых музыкальных рекрутов. Вместо обычного учения и наставления, он говорил им так: «Ищите всегда сами. Пробуйте и пробуйте ещё раз. Делайте всё не так, как я, а наоборот, а потом - ещё раз наоборот. И главное: никогда никого не слушайтесь!» И если французская «Шестёрка» дала как минимум троих композиторов первой величины, то из «Аркёйской школы» по большому счёту вышел только один крупный композитор: Анри Соге.

По-настоящему первый крупный успех пришел к Соге после постановки русской труппой Дягилева балета "Кошка" (La Chatte, 1927, либретто Бориса Кохно, хореография Баланчина). Заглавную партию в балете танцевала Ольга Спесивцева, восхитившая всех необыкновенной пластичностью и грацией созданного ею загадочного образа женщины-кошки. Даже самые именитые и требовательные критики отмечали «…мелодичность и простодушную прелесть музыки Соге, «…умелую оркестровку, простоту и наивную грацию партитуры». Так в Соге признали балетного композитора, хотя порой и ставили ему в упрёк «…излишнюю, в духе Сати, простоту и обнажённость музыкальной ткани. Сюжет Кошки в общем незамысловатый, но поучительный - либретто написано по мотивам басен Эзопа и Лафонтена: Один молодой человек, восхищённый грацией кошки влюбляется в неё и просит богиню любви Венеру превратить её в женщину. Богиня исполняет желание, но предупреждает, что у женщины-кошки человеческое тело, но не инстинкт. В самый ответственный момент в спальню проскальзывает мышь, девушка выскакивает из объятий нежного супруга и преследует добычу намереваясь ей поужинать. Молодой человек в ужасе просит богиню превратить свою любовь обратно в животное и предпочитает умиреть от любовной тоски, вместо того, чтобы любить кошку как домашнее животное и гладить её прекрасную шкурку.

Одним из наибольших успехов этих лет для Соге явился балет 1945 года «Ярмарочные фигляры» (фр. «Les Forains», иногда переводится как «Бродячие комедианты») снова на сценарий Бориса Кохно в постановке и с участием Ролана Пети. Премьера балета состоялась 2 марта 1945 года — и снова в театре «Елисейских полей». Праздничный, почти цирковой, очень цельный и одновременно поэтичный балет показался неправдоподобным глотком свежего воздуха в обстановке ещё не оконченной войны. Анри Соге посвятил свою партитуру Эрику Сати, впрочем, он мог бы этого и не делать, настолько сильно перекликалось и само название, и сюжет спектакля с легендарным «Парадом» Сати. Правда, эстетика «Фигляров» была иной: вместо жёсткого и эпатирующего балета авторства Сати-Пикассо-Мясина, ставшего первым в истории образцом сюрреализма, Соге и Пети сделали яркий, изящный и праздничный спектакль, поэтизирующий «низкий жанр» бродячего цирка. * Сюжет: Бродячие комедианты дают представление на площади в надежде заработать несколько монет. Им удаётся завлечь нескольких прохожих и шоу начинается - девочка танцует на шаре, клоун пытается всех рассмешить, сиамские близнецы озадачивают публику своим видом, маг-заклинатель оживляет куклу и танцует с ней. Когда представление заканчивается комедианты подсчитав свои незначительные доходы решают попытать счастья в другом месте. Их крохотный театра уезжает. на тёмной и пустой площади остаётся одна девочка,чтобы отыскать улетевшую птицу с перебитым крылом - своё единственно утешение. По словам Соге он отразил в балете свои впечатления детских лет - о ярмарке в Бордо - яркой и пёстрой, и о бродячих артистах, которые несмотря на весь свой неприглядный быт дарят людям радость и мечту

Писал Соге и симфонии (всего четыре) - они были единственным во французской музыке воплощением стиля Сати в этом жанре. 1я - "Искупительная симфония" (1945), посвящена памяти жертв войны (исполнена в 1948). 2я- "Аллегорическая симфония" (1949) (в духе лирической пасторали для симф. оркестра, сопрано, смешанного и детского хоров) поставлена в 1951 в Бордо в виде красочного хореографического представления как балет "Времена года". Симфония No. 3 (1955) имеет подзаголовок "INR" - по названию частей (Impetuosamente, Nobilamente and Risoluto), Симфония No.4 (1974) - "Из третьего века" (Du Troisieme Age).

В 1962 году Анри Соге вместе с группой французских композиторов впервые посетил нашу страну. Тогда в Большом зале Московской консерватории прошел концерт, на котором под его управлением с огромным успехом прозвучала сюита из балета «Встреча Эдипа со сфинксом» (1948-51). Через два года в том же зале состоялась премьера нового Виолончельного концерта Соге, посвященного Мстиславу Ростроповичу и блистательно сыгранного им под управлением автора. Некоторые сочинения этих лет написаны с применением серийной техники, Соге экспериментировал и в области конкретной и электронной музыки.

Благодаря аккуратному и педантичному характеру Анри Соге до широкой публики в 1950-е годы дошли многие неизвестные рукописи и музыкальные открытия Эрика Сати спустя тридцать-сорок лет после его смерти, включая «Меблировочную музыку» и ранние экспериментальные сочинения. Именно Соге показал Джону Кейджу эти пьесы, это событие и стало отправной точкой для такого знаменитого направления в искусстве XX века, как музыкальный минимализм.